Ровно год назад мы с Зулией были в городе Орске Оренбургской области, в 30-ти километрах от границы с Казахстаном, помогали родственникам разобраться в исчезновении девушек. Об этом была серия «Экстрасенсы ведут расследование». Девушки стали жертвами маньяка, работавшего водителем-дальнобойщиком. Однако не всё из того, что было отснято в те дни в Орске, вошло в полторы серии, показанные по телевидению. Не вошла, например, история о том, что у убийцы-маньяка был сообщник. И по-видимому, в интересах следствия, не были озвучены версии экстрасенсов, куда сбежал убийца.

Узнав, что в Орск приехали экстрасенсы и съемочная группа ТНТ, в гостиницу, где мы остановились, стали приходить родители с фотографиями пропавших детей, пытаясь узнать хоть что-то о их судьбе. Около сотни девушек, по неофициальным данным, пропали бесследно в Орске за последние несколько лет. Однако не все пропавшие девушки стали жертвами маньяка. Были и другие причины для исчезновения.

Одну такую историю я и хочу рассказать. 

В тот день, когда мы были в Орске, в съёмочную группу обратились ещё три семьи со своим горем. Нам передали три фотографии, и вечером, после основных съемок, был отснят эпизод встречи ещё с тремя семьями. Но в этом случае пропажа девушек не была связана с водителем-маньяком, и поэтому эти отснятые материалы не попали в серию про орского маньяка.

Я расскажу, как работала Зулия с одной из фотографий.

Вечером меня с Зулией пригласили в номер в другом крыле гостиницы, где уже был выставлен свет и стояли наготове видеокамеры. С одной стороны стола сидели родственники, и нас пригласили сесть напротив. Продюсер Ира поинтересовалась у операторов, сколько времени записи есть на кассетах и сказала, что через минуту начинется съемка. Но не дожидаясь команды о начале съемок, Зулия сразу обратилась к одному из мужчин, сидящему напротив:

- Как вас зовут?

Тот ответил, что зовут его Григорий.

- У вас стенокардия, - тут же сообщила Зулия. - Вам нужно пиявки ставить. У вас так болит сердце, что меня аж трясёт. Пиявки нужно ставить, чтобы лишнюю кровь убрали, а то давление может подняться.

Видеокамеры тем временем начали снимать. Женщина, сидящая с краю, пододвинула фотографию своей пропавшей дочери и спросила:

- Скажите, жива ли она? Здорова? Она пропала в 2006 году.

- Среди живых я ее не вижу, - почти сразу ответила Зулия. - И среди мертвых тоже не вижу.

Такое было первое ощущение от фотографии у Зулии.

- Она во сне вам снится? – спросила Зулия.

- Очень редко, раза два. – ответила женщина. – Один раз приснилось, как будто она приехала, и в окне свет загорелся. Открываю дверь, а она прислонилась к косяку в дверях, стоит в белой куртке, и с пакетиком в руках.

Пока женщина рассказывала, Зулия своим внутренним зрением смотрела ситацию.

- Что за слово на вашем языке: бадым? – вдруг спросила Зулия. – Ваша дочь при этом показывает какой-то ключ.

- Может, бардым? – переспросила женщина. – «Мен бардым», это: «я пошла».

- Вы известие два раза получали? – спросила Зулия.

- Мне говорили, что она где-то жива-здорова. Что находится за железными воротами. Что у неё ребенок.

- Нет, ребенок не идёт, - добавил я, стараясь не мешать видению Зулии. – Ребёнка нет. И железных ворот нет. Там отдельный дом. Темный фундамент и три этажа из красного кирпича.

- Не обидитесь? – внезапно спросила Зулия. – Она говорит: сама не приду.

- Она жива? – встрепенулась женщина.

- Я не вижу, что она жива, - ответила Зулия. - Она через 2-3 года после исчезновения умерла.

- У меня ощущение, - вмешался я, - что она говорит: я где-то далеко-далеко…

- И зовет: мама-мама… - добавила Зулия и, чтобы не упустить и не забыть новый пришедший образ, тут же спросила:

- Накануне, за два дня, куда она ходила?

Мама стала рассказывать про свою поездку к старшему сыну в другой город и о том, как ей звонила дочь. И что потом позвонила сестра и сказала, что дочь не могут найти.

- Я звоню и спрашиваю у сестры: «Как не можете найти?» На что сестра отвечает: "Собираюсь писать заявление в милицию".

- Я вижу, что при этом парень смеётся, - сказал я.

- Взрослый мужик, - подправила меня Зулия.

- А при чем здесь смеется? Что это означает? – не поняла женщина.

- Это когда человек не раскаивается, - объяснил я.

- Как будто так и надо, - добавила Зулия и продолжила:

- Я вам скажу, что есть такая тайна, которую ваша сестра и дочь знают. Я вижу, что дочь потихоньку куда-то вечерком собиралась. Я вижу домик такой небольшой, как бы квадратный. И забор, который просвечивает, на деревянный больше похож. У меня к вам  вопрос: что это за место? Там ещё магазинчик есть небольшой.

- Нарпотив нас есть магазин, - ответила женщина.

- А магазинчик напротив небольшой, типа домика тоже? – уточнила Зулия. - Мне показывают, что вот она юркнула за этот забор и ушла с этим мужчиной. Этот мужчина немножко полноватый, он женатый.

- Добровольно ушла? – удивилась мама.

- Да.

Тогда женщина стала вспоминать последний день, когда видели её дочь.

- Она утром у подружки была. Потом пошла постригаться. Её подружки видели. И она пошла в сторону остановки.

Зулия остановила её:

- Я вижу, что она сама пошла. Её не похищали, её не воровали. Она готовилась. Она сама пошла. Потому что вот это место, где домик стоит, там рядом дорога. Она идет по дороге и думает… Она у вас очень чистоплотная была.

- Да, да…

- И думает: я почистила всё, чтобы мама не ругала. Это и это сделала. Мне надо ногти накрасить и ещё что-то сделать – волосы постричь. Она готовилась пойти на встречу.

- Мне сказали, что в машину села. Она знала этого человека?

- Знала, - уверенно ответила Зулия. - У неё была тайна про одного человека. И у них были продолжительные отношения. А потом, она говорит: надоело. – При этом Зулия вздохнула и продолжила:

- Вы простите, я не вижу её среди живых. Я вижу: ножки такие белые ходят, но сейчас я не вижу ее среди живых. И она говорит: те известия, что вы получали, это всё ложное.

- Говорили, что её здесь в городе видели, - сказала женщина.

- В городе – нет, не могли видеть, - вмешался я.

- Потом в другом месте говорили, что её видели…

Но Зулия была непреклонна:

- Она говорит, что всё то, что вам говорили, это всё ложное. Она говорит про Казахстан.

- Мне говорили, что может быть, в Казахстан переправили её, – вспомнила женщина одну из версий. – Здесь до границы с Казахстаном километров тридцать всего.

- Мне дух её говорит: «Быстро-быстро надо всё помыть, чтобы был порядок, и уйти на встречу», – продолжала Зулия. - Можно у вас спросить: она лекарства какие-то принимала? Таблетки? Она говорит о каких-то стимуляторах. Ей всё время нужен был какой-то толчок, ей все время должен был кто-то говорить, что делать. Она была как человек, которым нужно управлять.

И не дожидаясь ответа, Зулия продолжила мысленно общаться с духом девочки.

- А вот имя на вашем языке, на Асю похожее есть?

- Тетя Ася здесь живёт, в городе, - ответила женщина.

- Она говорит: через тётю Асю подойди и спроси. Тетя Ася как живет?

- Ничего.

- Подумайте, почему она говорит, «через тетю Асю спроси»?

- Ася её постоянно сопровождала. Когда экзамены сдавала, рядом с ней была всегда. – говорила женщина. – Но когда дочь поехала сдавать документы в пединститут, она к ней не заехала. Мимо дома проехала.

- Её мужик прямо за руку взял и вывел. – Зулия проджолжала описывать то, что она видела сваои внутренним взором. - Я вижу там лестницы такие, и он её повел по лесницам: тук-тук-тук… вниз, это было средь бела дня. Погода очень ясная, хорошая была в тот день.

- Да, средь бела дня она исчезла, - подтвердил мама. - Сестра винит себя, в том, что она пропала.

Зулия продолжала описывать свои видения:

- Она говорит: «Я всем надоела. И оставьте меня в покое.» Вы знаете, я ее сейчас живой не вижу. И навряд ли вы когда-нибудь что-то узнаете. Скажите точную дату её рождения.

- 11 марта 1987 года, - сказал сидевший рядом и всё время молчащий отец.

- Что-то не совпадает, - скаказла в задумчивости Зулия.

- 11 сентября 1987 года, - поправился отец.

- Быстро скажите: что это на вашем языке – жандым?

- Жаным, может?

- Жаным, что это такое? – переспросила Зулия. - Она произносит это слово.

- Это «дорогой», «милый мой».

- Меня мужик взял за плечи, - говорит она, – и вывел. – С лестницы в зал.

- Да, там зал есть такой.

- Все видели его, - продолжила Зулия. - Он очень приятной наружности был. И она вышла… Там лестница. Там не так резко – вышла и села в машину. Ей нужно было пройти территорию, большую парковую зону. Её под мышку взяли и завели туда. Мужчина сопроводил, он таких средних лет. А она хоть и рослая была, но душа, как у девочки маленькой.

На этом Зулия остановила свой рассказ. Но мама по-прежнему хотела, чтобы про её дочь говорили и говорили:

- А ещё что-нибудь можете сказать?

- Она говорит только про тетю Асю и больше ни про кого. Она никого не винит.

Но маме, по-видимому, хотелось, чтобы с помощью экстрасенсов её дочь отыскалась, и она опять, по второму кругу, спросила:

- А что вы скажете про мою дочь? – как будто Зулия вообще ничего не сказала…

А я подумал: «То, что видит и говорит Зулия, просто фантастика, а люди этого как будто и не замечают…»